Он говорил, что любит
многих женщин,
И что не может ей
принадлежать…
Что он свободен, очень
переменчив,
И что не стоит его ждать и
ревновать…
Она смотрела вдаль… Не
отвечала…
Лишь сигаретный дым клубил в
окно,
И улыбалась, словно
вспоминала,
Что где-то это слышала в кино…
А он сказал: «Ты нравишься
мне, детка!
Давай побудем вместе пару
дней…
Ты, правда, не блондинка, а
брюнетка,
И я люблю — немного
похудей…»
Она спокойно затушила
сигарету,
К нему прижалась, сильно
обняла…
В глаза взглянула, привыкая к
цвету,
Добавив поцелуями тепла…
Он понял, что она не
возражает:
«Наверно, многих знала ты
мужчин. —
Добавил, — А твой запах
возбуждает!
И гибкая ты, словно
пластилин…»
А, уходя, сказал: «Все было
мило!
Пусть это будет только тэт-а-
тэт…»
Предупредил, сама чтоб не
звонила:
«Я сам перезвоню тебе!
Привет!»
Она кивнула, и ему рукой
смахнула
Пылинки незаметные с плеча.
В глаза его опять на миг
взглянула,
И дверь закрыла с помощью
ключа…
Он позвонил, послал десяток
сообщений,
Но телефон молчал и день, и
два, и три…
Он знал уже количество
ступеней
В ее подъезде, от крыльца и до
двери…
Он дозвонился ей через
неделю,
И с дрожью в голосе, спросил:
«Где ты была?
И полуслову твоему не верю…
Так как ты развлекалась без
меня?»
Она не отвечая, отключилась.
Он приезжал, стучал и вновь
звонил…
И как-то дверь в ночи ее
открылась,
Когда он просто, как щенок,
под ней скулил…
Она его на кухню пригласила,
И предложила кофе или чай…
И он сказал: «Ты сердце мне
разбила!
Ты больше меня, слышишь, не
бросай…»
Она вздохнула: «Не ходи без
приглашенья!»
А он ответил: «Будь моей
женой!»
Она сказала: «Это заблужденье,
Люблю свободу, хорошо
одной…»
Он закурил, дрожащими
руками,
И холодом сковало все внутри,
И скулы заходили желваками,
И в сердце будто вставили
штыри…
Она сказала: «Жизнь менять не
собираюсь.
И ничего, и никому я не
должна,
А что к тебе на шею не
бросаюсь,
Так я привыкла быть уже
одна…»
А он молчал, а что он мог
ответить?
Еще никто ему отпора не
давал!
Еще такую женщину не
встретить,
Которая сразила б наповал…